Объявленный судьей Сыровой 17 августа приговор к 2 годам лишения свободы Толоконниковой, Самуцевич и Алехиной вряд ли кого-то удивил. Все к этому были готовы. Старшее поколение еще не успело забыть чудеса советского правосудия, молодое – успело навидаться всякого за последние 20 лет.

Конечно, если не принимать во внимание наше мрачное прошлое, гнусное настоящее и безнадежное будущее, то приговор к двум годам лагеря за 40 секунд неканонических плясок на амвоне храме Христа Спасителя может показаться диким. Он и есть дикий, этот приговор, объявленной безумной судьей Сыровой после пародийного судебного процесса, в котором она открыто посмеялась над законностью и основными принципами судопроизводства. Но мы, привыкшие к диким выходкам не избранной нами власти, уже давно ничему не удивляемся.

Разве удивлялись наши деды приговорам к 10 годам лагерей по обвинению в терроре за мальчишеские шалости с выкалыванием глаз Сталину на фотографии в газете или разрисовыванием цветными карандашами его портретов в красном уголке или пионерской комнате? Разве удивлялись наши отцы приговорам к 7 годам лагерей по обвинению в антисоветской деятельности за чтение и распространение романов русских лауреатов Нобелевской премии по литературе Бориса Пастернака и Александра Солженицына? Сегодня мы не удивляемся приговору к двум годам лагерей за панк-молебен в храме, а завтра наши дети привыкнут к пятилетним срокам за «путинохульство» и оскорбление Бога.

Единственная отрада в этой печальной картине – мы привыкаем, но не смиряемся. Все годы советского беззакония существовало сопротивление: вооруженное – при Ленине и военном коммунизме, подпольное и партизанское – при Сталине, диссидентское – при Брежневе и Андропове, оппозиционное – сегодня. Государственный произвол никого не удивлял, но всегда встречал отпор.

Это было видно и в последний день суда над Pussy Riot. Около двух тысяч человек, собравшихся перед зданием Хамовнического суда 17 августа 2012 года, оставались на улице еще часа полтора после оглашения приговора. На первый взгляд, было непонятно, зачем они здесь. Чего хотят? Почему не уходят? Приговор вынесен – можно расходиться по домам. Так планирует власть. Однако люди не могли уйти, потому что внутренне не смирились с чудовищной судебной несправедливостью. Они знали, каким будет приговор, но не смогли это принять. Это внутреннее сопротивление, это неприятие произвола и есть тот конец иглы, на котором таится смерть Кощея. Гибель путинской системы готовится не в политических баталиях; она зреет в сердцах людей, возмущенных несправедливостью и готовых сказать этой системе «Нет!».

Быть может, лагерный срок Толоконниковой, Алехиной и Самуцевич станет спусковым крючком в цепной реакции массового пробуждения гражданского сознания в нашем обществе. А может быть, общество доживет до другого повода. Ясно, однако, что когда-нибудь произойдет нечто, с точки зрения власти, может быть, даже незначительное, что станет началом ее близкого конца.

Что же касается Pussy Riot, то дело это отнюдь не закрыто. В России у этой группы много активных сторонников и, похоже, они не собираются сидеть сложа руки. Акций в поддержку осужденных становится все больше и география их ширится. Международная кампания в их защиту будет набирать все большие обороты до тех пор, пока девушки не окажутся на свободе. И тут Путину мало не покажется. Он, вероятно, еще плохо осознает, какое сильное влияние имеет массовая культура и звезды шоу-бизнеса на политические процессы и общественное настроение. Три девушки в ярких балаклавах еще станут его проклятием. Он почувствует это во время зарубежных визитов, когда первый вопрос на любой пресс-конференции будет – о них.

Впрочем, не исключено, что его советники уже помогают ему это понять. Косвенным образом об этом свидетельствует призыв РПЦ проявить к осужденным милосердие. Лицемерный по сути, обставленный условиями для осужденных, он дает возможность президенту проявить милосердие без потери своего пацанского лица. Но вряд ли он пойдет на это без личной просьбы о помиловании со стороны осужденных, а добиться такой просьбы от Толоконниковой, Алехиной и Самуцевич ему вряд ли когда-нибудь удастся. В любом случае, остаются еще апелляционная и кассационная инстанции, которые могут смягчить приговор. Остается Европейский суд по правам человека, который еще скажет свое слово. И вряд ли оно будет в пользу российского правосудия.

Приговор Хамовнического суда – не точка в деле Pussy Riot. Это запятая, после которой еще последуют многозначительные юридические процессы и важные общественные события.