В ближайший понедельник французский Сенат должен проголосовать за или против законопроекта, согласно которому будет считаться преступлением отрицание геноцида армян в 1915 году, наряду с отрицанием прочих событий, расцененных как геноцид согласно французскому законодательству. Этот закон уже прошел через Национальную Ассамблею – нижнюю палату парламента Франции. Сенату следовало бы отвергнуть его во имя свободы слова, свободы исторических исследований, а также 11-й статьи новаторской французской Декларации прав человека и гражданина 1789 года, согласно которой «свободное выражение мыслей и мнений есть одно из драгоценнейших прав человека».

Вопрос здесь заключается не в том, были ли зверства, совершенные в отношении армян в течение последних лет существования Оттоманской империи, ужасными, или что их следовало бы признать частью исторической памяти турок и европейцев. Они были ужасными, и их следовало бы признать таковыми. Но вопрос стоит так: должно ли считаться преступлением по французскому закону или по законам других стран обсуждение вопроса о том, являлись ли эти ужасные события геноцидом (термин, используемый в международном праве)? Не принижая страдания армян, знаменитый специалист по Оттоманской империи Бернар Льюис в прошлом обсуждал именно этот конкретный вопрос. А также обладает ли французский парламент компетенцией и полномочиями наделять себя функциями трибунала по вопросам мировой истории, вынося вердикты былому поведению других народов? Ответы таковы: нет и еще раз нет.

При дальнейшем развитии событий этот законопроект криминализировал бы не только «отрицание» геноцида армян, но и его «вопиющую минимизацию». Как отмечает Франсуаза Шандернагор, участница кампании «Свободу истории!», он вводит слишком неопределенные понятия даже по стандартам такого рода «законов памяти». Если турецкая оценка числа погибших армян колеблется в пределах 500 тысяч человек, а армянская – в пределах полутора миллионов, тогда что именно будет считаться «минимизацией»? 547 тысяч? И должен ли быть арестован турецкий премьер-министр Реджеп Тайип Эрдоган за такую «минимизацию» во время своего следующего официального визита во Францию? (Законопроект предусматривает штраф в размере 45 тысяч евро, а также год тюремного заключения.)

Исходя из мягкой точки зрения на природу человека в целом и французских политиков в частности, вы могли бы сказать, что закон является неуклюжей попыткой осуществления благородных намерений. Однако это было бы наивным. Существует примечательная корреляция между появлением такого рода предложений в стенах французского парламента и близостью общенациональных выборов, в которых около миллиона избирателей армянского происхождения играют значительную роль. Это произошло, когда в декабре 2001 года геноцид армян был официально признан таковым французским законом, как раз накануне президентских и парламентских выборов. Законопроект, схожий с нынешним, был принят нижней палатой парламента в 2006 году (хотя он и был отвергнут верхней его палатой), во время предвыборной гонки 2007 года. А что случится в этом году? Правильно, выборы.

Нельзя сказать, что все ведущие политики партии «Союз за народное движение», возглавляемой Николя Саркози, поддержали этот законопроект, предложенный одним из ее парламентариев. Министр иностранных дел Ален Жюппе – против него. Но это потому, что он обеспокоен его последствиями для франко-турецких отношений. Реакция турецкого правительства была предсказуемо гневной. Анкара отозвала своего посла в знак протеста, а премьер-министр Эрдоган заявил: «Приблизительно 15% населения Алжира стало жертвой бойни со стороны французов начиная с 1945 года, вот это геноцид».

Таким образом, трагедия, которая должна была быть поводом для траурных поминовений и свободной исторической дискуссии, а также спокойного исследования даже вздорных гипотез, грешащих против очевидных фактов, оказалась сведенной к тому, что стала инструментом политических манипуляций и камнем преткновения для политиков. Подсчеты трупов вчерашнего дня сделались ставкой при подсчете голосов дня завтрашнего. Ты обвиняешь в геноциде меня, а я – тебя.

Тем временем, турецкие интеллектуалы – такие как нобелевский лауреат, писатель Орхан Памук, смело заявивший, что содеянное в отношении армян и было геноцидом – подвергаются судебному преследованию в самой Турции. То, что предопределено государством как истина во Франции, в Турции предопределено государством как ложь.

Это еще и действия, которые скорее являются всё более и более символическими, нежели эффективными. В такой стране как Франция и, с довольно большим трудом, в Турции, Интернет в любом случае позволяет людям повсюду находить эти запретные воззрения. Это лишь вопрос двух лишних щелчков компьютерной мышкой.

Так что это всего лишь последний пример гораздо более обширной проблемы. Какими могли бы быть пределы свободного самовыражения в эпоху Интернета? Какими могли бы быть нормы свободы слова в мире, где всё взаимосвязано? И кто мог бы их определять? Эти вопросы входят в число тех, которые задавались в рамках проекта, названного «Дебаты о свободе слова» (freespeechdebate.com) и только что запущенного нами в Оксфордском университете. Среди десяти принципов, предложенных нами для обсуждения по теме «Критицизм и ревизионизм», один — особенно актуален в свете споров о геноциде армян. Он звучит так: «Мы не допускаем табу в обсуждении и распространении знания».

«Законы памяти», такие как тот, что предложен во Франции, абсолютно не выдерживают этого тестирования, однако они не являются единственным примером. В Британии писатель и ученый Саймон Сингх был вынужден защищаться в ходе длительного и дорогостоящего судебного процесса из-за своей критики Британской Хиропрактической Ассоциации. Церковь Сайентологии использует свой копирайт на бессмертные слова Л. Рона Хаббарда, чтобы воспрепятствовать людям узреть высшие тайны «Оперирующего Тэтана» (Совет: если вас это заинтересовало, поищите «Operation Clambake».) Сегодня англоязычная Википедия была заблокирована на 24 часа в знак протеста против предложенного в США Акта по противодействию пиратству в Интернете (Stop Online Piracy Act — SOPA), который, в его нынешнем виде, будет иметь чудовищное, замораживающее воздействие на свободное распространение знания в Интернете.

Имеются также и куда более сложные случаи. В конце прошлого года Национальный научный консультативный совет по биологической безопасности США потребовал от журналистов «Science and Nature» отредактировать детали исследования, касающегося легко передающихся форм вируса H5N1, или птичьего гриппа — из опасения, что ими могли бы воспользоваться биотеррористы. А что можно сказать об отрицании СПИДа? Поощряемое президентом ЮАР Табо Мбеки, оно весьма прямым образом привело к смерти сотен тысяч людей, которые в противном случае могли бы быть вылечены надлежащим образом. Принцип «никаких табу» нуждается в проверке именно на трудных случаях такого рода.

Но французский оппортунистический, неуместно продавливаемый законопроект не является трудным случаем. Предмет его регулирования не представляет опасности. Так пусть же на следующей неделе Сенат Франции подаст пример Конгрессу США в деле защиты интеллектуальной свободы.