Сегодня суббота. Бориса Стомахина забрали из дома во вторник. Я честно ждал почти пять дней. Надеялся: а вдруг ошибусь? Увы, не ошибся. Google News и Яндекс-Новости неумолимы: в защиту арестованного публично выступили только 4 (четыре) человека — журналист Александр Подрабинек, блоггер Серое Фиолетовое (Олег Васильев), писатель Александр Зеличенко и бывшая советская политзаключенная Елена Санникова. Точка. Всё.

Вплоть до сегодняшнего дня, когда Интерфакс и ИТАР-ТАСС процитировали выпущенный, наконец, пресс-релиз Следственного комитета об аресте не называемого по имени злоумышленника, виновного в изготовлении «текстов террористической направленности», об аресте Стомахина сообщили только три небольших интернет-издания: «Контуры», «Грани» и Каспаров.Ru.

Никаких заявлений протеста, ни единого слова со стороны «демократической оппозиции»: ни от либеральной РПР — Партии Народной Свободы, ни от одного из ее лидеров, ни от Координационного Совета оппозиции, провозгласившего своим приоритетом защиту политзаключенных в России, ни от одного из его 45 членов по отдельности.

Впрочем, в таком поведении оппозиции нет ничего удивительного. Во-первых, ее вожди по уши заняты сейчас по-настоящему важным делом: подготовкой праздничных мероприятий, приуроченных к первой годовщине Великой Декабрьской Белоленточной Революции (ими же благополучно просранной). Во-вторых, надо быть бесконечно наивным человеком, чтобы не понимать: провозглашаемые оппозицией лозунги в поддержку политзаключенных – это защита исключительно своих, тех, кого политически выгодно поднимать на щит, и ни в коем случае не тех, хотя бы слово в защиту которых может неблагоприятно сказаться на имидже оппозиционных политиков. А в третьих – сами эти оппозиционные лидеры «чуть менее чем полностью» состоят из людей, подобных г-ну Навальному, по заявлению которого был осужден на 3 года тюрьмы за «экстремистские высказывания» в клубе «Билингва» Максим Марцинкевич, а также нынешнему любовнику Ксении Собчак и поклоннику Че Гевары, прославившемуся титанической борьбой с бюстиками Гитлера на арбатских сувенирных лотках, да отплясыванием революционного гопака на крышах чужих машин по время «маршей несогласных».

Но вот что по-настоящему заставляет прийти к печальным выводам – так это полное, оглушительное молчание со стороны тех, кто в этой стране с пафосом называет себя «правозащитниками», пылко отвергая какую бы то ни было политическую пристрастность и ангажированность. Ни слова, ни полслова, ни намека со стороны движения «За права человека» Льва Пономарева. Ни слова, ни полслова, ни намека со стороны Московской Хельсинкской группы Людмилы Алексеевой. Более того, ни слова, ни полслова, ни намека даже со стороны полу-неформального Союза солидарности с политзаключенными Анны Каретниковой.

А теперь остановимся на минуточку. Я хочу, чтобы вы поняли одну простую вещь: пять дней назад в Москве арестован и посажен в тюрьму человек, единственное инкриминируемое преступление которого состоит в том, что он писал и выкладывал на свой сайт в Интернете статьи. Тексты. Слова.

Этот человек не обвиняется в совершении общеуголовных преступлений той или иной степени доказанности или сфабрикованности.

Этот человек не участвовал в драке с полицией в центре Москвы, и его не обвиняют даже в «сколе зубной эмали» у омоновца.

Этот человек не организовывал не то что «массовых беспорядков и попыток захвата власти», но и одного-единственного пикетика с полудюжиной участников.

Он даже на отплясывал на солее Храма Христа Спасителя с балаклавой на голове.

Все свои страшные злодеяния этот мыслепреступник совершил, не вставая из-за своего письменного стола.

Более того: Борис Стомахин – единственный в сегодняшней России человек, находящийся в тюрьме (уже второй раз!) по обвинению именно и исключительно в написании статей.

Разумеется, право хранить молчание – это не только право обвиняемого в уголовном процессе, это право каждого человека. Никто, ни один блоггер, ни один журналист, ни один политик и не один общественный деятель, не обязан высказываться по тем вопросам, по которым ему нечего сказать, или высказываться по которым он считает для себя невыгодным.

Но когда такое молчание хранят люди, называющие себя «правозащитниками», когда безмолвствуют организации, на всю страну провозгласившие своей миссией защиту свободы слова и гражданских прав для всех, более того, исправно получающие и осваивающие гранты на реализацию именно этой миссии — тогда есть все основания задуматься: а действительно ли они являются теми, за кого себя выдают? Давайте называть вещи своими именами: профессиональные «правозащитники», предпочитающие защищать тех, кого защищать престижно и не хлопотно, при этом ничуть не возражающие против преследования и заключения в тюрьму людей, пишущих «неправильные» статьи – это не правозащитники, а просто более или менее ловкие гешефтмахеры, занятые мелким предпринимательством околополитического свойства.

«Право на свободу слова неделимо. Ограничение свободы слова для одной группы или одного индивида угрожает всем, потому что законы и правила, используемые, чтобы принудить к молчанию фанатиков, могут быть обращены и против вас самих. И наоборот: законы, защищающие свободу слова для фанатиков, могут быть использованы для защиты борцов за гражданские права, протестующих против войны, лесби- и гей-активистов, и других людей, борющихся за справедливость. (…) Принцип неделимости прав был также продемонстрирован в случае с неонацистами, чье право на проведение шествия в городе Скоки, штат Иллинойс, было успешно защищено ACLU в 1979 году. Тогдашний исполнительный директор ACLU Эйри Нейер, чьи родные погибли в гитлеровском концлагере во время Второй мировой войны, прокомментировал тогда: “Устранение нескольких нацистов с улиц в Скоки окажет плохую услугу евреям, если это будет означать тем самым, что свобода слова, публикаций и собраний в любом месте Соединенных Штатов окажется поставленной под вопрос”».

Это цитата из документов Американского Союза Гражданских Свобод (American Civil Liberties Union – ACLU), авторитетнейшей правозащитной организации, на протяжении уже 92 лет успешно защищающей гражданские права и свободы всех американцев, без каких бы то ни было различий.

Грустно, но приходится констатировать: настоящих правозащитников, настоящего правозащитного движения, настоящих правозащитных организаций, хотя бы отдаленно напоминающих ACLU, в сегодняшней России нет. Такую организацию еще только предстоит создать.

…А пока – у Бориса Стомахина нет даже своего адвоката, кроме того бесплатного, который назначен следствием. И то сказать: гранты на защиту прав человека в России выделяются для хороших, солидных и уважаемых людей, а не для всяких там стомахиных.